Забрался он глубоко в душу, и свил себе там уютное гнёздышко. Ни мечом, ни веником его теперь не выгонишь. Да и зачем выгонять - мне и с ним прекрасно живётся.

Руки синеют от вен, пробивающихся наружу. И ведь ещё весной этого не было. Ещё летом, в августе руки отличались мягкостью и светлым цветом. А теперь как ни посмотришь - ужаснёшься. И не только выпирающим венам, но и различным ссадинам, синякам, царапинам и прочим непременным атрибутам ролевого движения. Нужно много денег для поездки на Мордхейм. Но главное, что поеду, ведь дипломатические переговоры с братом на сию тему всё-таки увенчались успехом. Как-то совершенно не радует тот факт, что один небезызвестный в наших кругах человек тоже туда поедет. Да и главное - в ту же локацию, ведь мы, Коннингтоны, решили не разбредаться и ехать людьми. Вот только мне всё больше не нравится сия идея. Хочется себе меховой костюм и точка. Что бы с лисой на плечах, в высоких сапогах с мехом. А то мало ли - опять как эти летом, будет дождь и слякоть.

Вчера в школе не было, состояние не то, сегодня сходил - и тут же получил известие как пощёчину. Неприятно. Злиться? Нафикнафикнафик. Но всё равно обидно - что-то умудрилось пройти мимо меня. Нельзя пропускать занятия, в этом я убеждён. А то слишком много значащего пропускаешь на той же физике. И если по математике я в любом случае наверстаю, то как сдавать экзамен по глупому предмету не знаю. Надо готовиться, но формулы очень туго заходят в голову и стремятся тут же вылететь обратно.

Зато чёрное пальто с чёрными сапогами стало излюбленным костюмом для зимнего времени. Странно получается - на тренировки в таком в любом случае не походишь, а просто так мы перестали собираться. И если что-то праздновать, так на нашей любимой поляне, рядом с рельсами, слева от моста. Да, на улице холодно, но мы не стоим, а если и занимаемся сим делом, то исключительно вокруг костра, ан котором по обыкновению жарятся "сосиски-на-палочках". Очень уж нравится нам сие занятие, что говорить?

Но на душе всё равно тяжело. Голова перманентно болит днями. Не высыпаюсь, хоть убейте. Работаю на износ. В первую очередь - износ мозга, сознания и чувств. И только во вторую - на физический износ.
Надо пережить Новый Год и всё будет хорошо.

"Физика? Какая физика?
Я Новый Год хочу и ниипёт!"

Прости, я никогда не признавалась себе
Что не умею летать, что это просто сон,
Что мой фрегат утонул во тьме,
Мой город пал оставив тени знамен
К.-С.

Счастье близко. Оно настолько близко, что кажется - протянешь руку и коснёшься его горячей руки.
Но что бы счастье оказалось полным, надо ещё раз почувствовать его горячую руку, почувствовать его сухие, жилистые пальцы. Я всегда был падок на сильные мужские руки. Ну не могу, не могу оставаться безразличным к таким великолепным атрибутам человека! Мне становится стыдно, когда не хватает здоровья поспевать за ним. Чувствуешь себя ничтожеством. Но нет - надо добраться до него по скользкой горке, забраться на его вершину и встать рядом. Что бы и мной тоже можно было гордиться. Встать первым, а не вторым или третьим. Я перестану тяжело дышать, я стану фехтовать с ним наравне, и выносливости у меня будет больше. Я знаю, я могу. Надо только немного поработать. Надо пересилить себя. Надо забыть о терзающей боли в руке и теле. Надо научиться держать голову с высоко поднятым подбородком. Потому что мне есть чем гордиться.
Последний школьный год тяжёлый не потому, что много надо учиться - ты и так всё выучил за прошлые года. Он тяжёл потому, что становишься взрослее и вдруг ясно понимаешь - больше такого не будет. Никогда больше такого не будет.
Как-то слишком много "никогда" в моей жизни стало появляться.
Я не люблю пафосных уходов с громкими хлопками дверью. Если этот нехитрый предмет обстановки хлопает - то исключительно от той бури, которая творится во мне.
Я вижу твоё неодобрение. Я начинаю рыться в себе. Я пытаюсь найти ошибку. Но что бы подойти и сказать - "прости, был не прав", не хватает смелости. А с ней я общаться перестал. Она мне не интересна.
Мне не понравились ваши рассказы о Питере. Кажется, вы видели совершенно не то, что я хочу видеть. Мне не нужны толпы смешных иностранцев с камерами и громкими возгласами. Мне не нужны рикши с самолётами.
Я хочу прямые улицы, запустение и тихие дворики Питера. Мне нравится не нарядный Питер, а живой. Ведь в белых, красивых стенах нет ничего живого. Они мертвы, как и мертвы люди, которые жили там.
Сегодня был странный день. Сегодня я даже не понял ничего. Мне хотелось заглушить обиду на самого себя в работе. Но работы не было. И целительные полтора часа закончились ничем. Может, и не так страшно быть сожжённой? Один раз сгоришь - и начнёшь новую жизнь, оставив все свои прегрешения кому-то другому. Сегодня я впервые за многие годы вспомнила деда. Единственного деда, которого я помню. По материнской линии. От воспоминания того, как он покупал нам едва ли не каждый день стаканчик мороженного, по шесть или семь рублей, навёртываются слёзы. Потому что больше так не будет. Никогда...
Я же обещала себе - не показывать никому свои слёзы. И не буду. Я могу сделать б'ольшую часть того, что себе обещал.
А головная боль становится привычным аккомпанементом мыслям.

и я опять путаюсь в себе.
Хочется только опять почувствовать силу его руки и показаться себе таким маленьким и хрупким. Слишком манящее чувство. Я устала? Нет, у меня ещё много энергии - и физической, и моральной, я смогу сделать ещё много вещей. Я хочу сделать много вещей.
Да и вообще - надо ли мне это чувство хрупкости рядом с другим человеком?

Всё плотнее кутаюсь в одеяло. Всё чаще ухожу куда-нибудь подальше. Надо разложить всё по полочкам.
Надо постараться понять себя и то, что творится в моём мозгу.

Там, по сущности, ничего и не творится - атомы переходят из одного состояния в другое, клетки делятся, электроны соединяются с ионами.
И всё.

День был великолепным. Даже несмотря на всю мою сонливость вплоть до половины двенадцатого. Зато потом раскачалась, мозг начал работать. Да и работал он весьма, видать, и весьма хорошо, раз мой труд оценили. Высоко оценили, положительным отзывом и оценкой в журнале. Даже несмотря на ругань с матерью с утра пораньше и едва сдерживаемые слёзы ну всех на виду. Но я же обещал сам себе, что это вещество не увидит больше никто. Я ночами рыдаю от бессилия и злобы, но у меня не хватает силы перешагнуть через родителей. Всё же, я очень многим им обязан. Ведь не будь их стремления протолкнуть меня повыше в жизни, где бы я сейчас находился? Пил и курил вместе с остальной "элитой" нашего района? В прошлом жизнь научила меня не держаться за подол сильнейших. Они запросто могут тебя выкинуть из своей группы и снег заметёт льдистые слёзы. Да и мать своим поведением и постоянными набросками типа "какого хрена ты ничего не делаешь?!" говорила лишь одно - без труда не выловишь и рыбку из пруда, даже с моей головой, которая даже перестала болеть после постоянно нагрузки.
Но доводить моё состояние до беззвучной злобы, когда еле сдерживаешься, что бы ли не расплакаться, или не дать в морду обидчику, было не самым лучшим началом дня. Почему я еле на ногах держусь? Потому что спать хочу, разве не ясно? И нечего на меня орать, если у себя самочувствие не самое хорошее.
Вторая часть утра прошла под эгидой песни Берковского "снег". Вспомнилось совсем ещё мелкое детство, страх перед незнакомыми людьми (впрочем, я и сейчас некоторых из них боюсь) и брат. Маленький-маленький. Лишний час физики поднял мне настроение до отметки "нормальное", которое перед этим было свешено на верёвке в глубокую пропасть. Взбесило, что мне опять надо всё, а другим не надо ничего. Ровным счётом ничего. Некоторые люди так надеются на то, что вся жизнь приплывёт им в руки и сама сделает из них нечто потребное для общества, что глупая злость накатывает и решительно давит сверху. В такие моменты хочется ударить осциллографом по голове этих людей. Но мнимая гордость и железные нервы, отработанные годами соседства с матерью оставляют свой след. Да и вообще - если ничего не делаешь, какого чёрта сидишь и занимаешь место, мешая проведению лабораторных? Иди, куда тебе хочется, но уж в этот раз даже не надейся на то, что тебе дадут списать или ты кому-то дашь. Это - львиной частью мои данные, твоей руки там даже не было и в помине. Только твоя попа, как бы ужасно это не звучало, сидевшая на стуле и посматривающая сквозь маску "мне все должны". Да, попа изящная, но ей не пробиться в уважаемую часть общества.
Снегопад, запорошенный шарф, страшная беготня домой, за мобильником, и ещё более страшное "не успею". Чёрт возьми, я волновалась как опаздывающий жених на встречу к невесте, если такое сравнение уместно. Самой аж смешно становится. Зато в Старбаксе действительно уютно. И чёрный кофе у них определённо великолепен. Чёрный-чёрный, свежесваренный, без сахара или молока. С недавних пор я полюбил этот кофе. Оно напоминает мне о ночах и дежурстве у ворот с пьяным и непьяным братцами. Вокруг звучала совершенно не русская речь. Английская и ответить на вопрос чем Старбакс притягивает англичанина в Москве - та ещё задачка. Нам её только предстоит разгадать. Биосинтез с хвостами до меня так и не дошёл, видимо, слишком перегружен был мозг. Усталости не было хотя она обязана была быть после долгой бессонной ночи и трёпки нервов что в школе, что дома, что на улице. Да плевать, что когда-то было. Я не живу прошлым, я живу скорее настоящим. Может, именно поэтому у меня характерная "кратковременная" память на многие даты/события/информацию? Наглотавшись снега напару с тобой, я понял, что Арбат - лучшее место, где можно спокойно провести время, даже не задумываясь о том, что всего через пару часов домой заявится опять кто-то не совсем близкий для тебя, но слишком важный для родителей. Никогда не бывал ещё в такой просторной машине. Вот честно сказать - никогда. Или я мало видел машин на своём веку? В любом случае даже та минута-две показались мне теплейшими воспоминаниями за несколько недель или даже пару месяцев. Надо почаще с тобой встречаться.
И в следующий раз я обязательно доеду с тобой на тренировку. Обещаю.
Да и на сугубо личный вопрос я даже сейчас не могу ответить. Приступ, наверное, не больше. Иногда я сам поражаюсь себе и своей жестокостью к людям. Так было с Крисом, так было с Меем. Не хочу никого подпускать к себе. Крис увидел то, чего не должен был видеть. Мей узнал то, чего не должен был знать. Вот и ответ, видимо. Но этот год надо пережить. И пережить с достоинством, которого в последнее время у меня накапливается всё больше и больше. Может, потому, что я начал узнавать себе цену? Ведь так приятно, когда тебя отмечают, а на других смотрят сквозь пальцы. Да и когда ты чувствуешь себя чуточку повыше всех остальных. Это так приятно. Да и накладки по другим причинам тоже впечатляют. Разве нет?
Хоть я и взялся за голову, мысли всё так же пытаются извернуться и не попасться мне на глаза. Ничего - где наша не пропадала?

Иногда хорошо, что тебя не понимают.

Жизнь поделилась на два сугубых отрезка - личная жизнь и жизнь в обществе родных. Первая часть мне нравится куда больше. Но вторую надо выдержать, перенести, пережить и выйти победителем. Чтобы закалить себя и доказать всем, что я далеко не так прост, как кажусь.

Стремление черкать что-то на бумаге, складывая линии в зверушек переросло в стремление разбираться в сложных системах уравнений и тригонометрических формул, вертя и ставя всё вверх ногами. И если кому-то страшна определённая наука, то определёно не мне. Всё страшное - интересно, всё интересное - страшно. Осознавая какую мощь несут в себе простенькие частицы, кварки, становишься с опаской посматривать на себя. И по-другому видишь мир после удара током в палец.

Иногда мне хочется вернуть тебя домой, накрыть одеялом и сунуть в руки чашку с чаем, который ты так любишь.
Иногда мне хочется тебя убить. Зато, что не пускаешь дальше известного порога.
Иногда мне хочется тебя просто обнять. Когда ты сидишь на полу. Твои глаза кажутся мне безмерно грустными и слишком усталыми для человека. Человек не может быть настолько усталым и настолько безразличным к ближайшему будущему.
Иногда мне хочется убить себя. За неправильные мысли, слова и действия, после которых вижу неодобрение на твоём лице.
Да и возвращаю я тебя к работам не потому, что мне обидно, будто ты сидишь и ничего не делаешь, а я работаю как проклятый. Мне просто не хочется видеть на твоём лице потухшие глаза. Такие, говорят, бывают у внешне живых, но мёртвых душою. Я хочу, что бы у тебя были крылья. Тончайшие, незаметные. Но я не знаю как их тебе подарить. Может, расскажешь, что нужно для этого сделать? А я уж точно постараюсь исполнить это в твоей жизни.

Б'ольшую часть времени меня окружают хилые люди. Я хочу адреналина, а они лишь сводят это желание на нет. Такое уже было, я помню, точно было. Но тогда вместе с этим чувством была кислота в жёлтеньких шариках. А сейчас её нету. Или это просто остаточное явление, от которого руки чешутся?

Наша общая осень закончилась вчера, в семь часов вечера, на Шоссе Энтузиастов, под аккорд хруста выпавшего снега, с запахом белой гадости, медленно садящейся на волосы. Я был сед, как никто другой. Больше такой осени не будет. И мне страшно смотреть в будущее. Я боюсь за тебя. В начале года у меня была цель - сыграть мелодию, которая заставляла рыдать. Сейчас я уже сомневаюсь, что её действительно стоит играть. Ведь ты можешь заплакать. Я не хочу, что бы ты плакала. Тебе больше идёт улыбка, чем задумчивое выражение и робкий излом бровей.

Про всё и ничего.

- Зачем тебе нож?
- Я им режу кексики в столовой.
Чёрт возьми, я становлюсь странным человеком.
некоторые считают меня опасным, видя кончик алебарды у подбородка, или лезвие ножа. Просто открытое, просто лезвие, которое я протираю после очередного кекса. А я даже не понимаю зачем страшится этой вещи в моих руках. Я не могу кого-то пырнуть. Да, случайно, в игре, подобной звериной, я могу случайно сделать кому-то больно. Но это будет не специально. Далеко не специально. Я ношу нож в кармане джинс не потому, что хочу убить всех и вся. Потому что это незаменимая вещь, нужная во многих ситуациях, которых, как ни странно, становится всё больше и больше. Да и нож, честно сказать, далеко не самый острый.
Футбол после дождя на поляне был великолепен, и я, наверное, единственный, кто не повалялся в грязи. Хотя волейбольный мяч всё-таки достал и теперь мои штаны стираются. В кои-то веки мы играли на одной стороне, да ещё и с нашим приходящим тренером, который наконец-таки принял на себя своё собственное бремя. Я - многофункциональный пехотинец, способный как стрелять из лука (причём достаточно метко), так и заниматься делами оруженосцев, стоять с алебардой и при всём при этом даже умудряться очень даже хорошо фехтовать. Но я никогда не встану в строй со щитом. Мне совершенно не удобно. даже с маленьким гербовиком, не говоря уже о строевых. Я же привык уклоняться от особо опасных ударов, а не блокировать их. Щит замедляет движение, под него нужна другая заточка. И то, как мы с Серёгой уклоняемся от ударов здесь не помогает. О да, а уклоняемся мы чрезвычайно весло, выписывая воистину страшные пируэты. Но тренировка была великолепна, теперь вот думаю, что я действительно хочу поехать на ближайшую игру боевой ролью. Следопытом, которому особо снаряга не нужна, как показывает практика. Нужно только умение фехтовать и уклоняться. А ещё быстро бегать и стрелять из лука. Но алебарда - моя любовь на века.
После тренировки, когда мы упаковались, настала пора говорить "пока" и я, честно сказать, была удивлена последующими событиями. Как обычно - мужская половина жмёт друг другу руки, женская прощается по своим обычаям, которые для каждой пары отдельные. И я уж точно не могла поверить, что Каин протянет мне руку для рукопожатия. Сильная у него ладонь, жилистая немного, но безмерно тёплая. и сердце так радостно застучало. Ведь никто из женской половины даже и не думал, наверное, о том, что бывает и такое. Меня приняли за своего человека. И я был несказанно рад, хотя, прощаясь с остальными, старался этого не показывать. У Кости рука сухая, подобная ногам породистых арабских скакунов, не сильная, но цепкая. У Серёги рука мягкая и податливая, даже слабая местами. И сердце радостно прыгало, принимая очередное "посвящение". Это здорово - когда в сильной кампании тебя принимают за сильного человека, пускай ты по своей физиологии таким и не должна быть.
Это слишком здорово, что бы быть правдой.

Смешно чувствовать своё тело на тренировках. Как кукла, замотанная в бинты. От боли в руки уже ничего не помогает, хоть сиди и плачь. При каждом движении хруст стоит на всю квартиру. Уже не больно, но совершенно неприятно.
В тот раз четыре литра апельсинового сока мне хватило на два дня. Теперь их шесть, но не думаю, что эти бравые воины продержатся дольше своих предшественников. Странно выходить на улицу вечером, когда темно, осознавая, что придёшь и будет уже настоящая ночь. Но чего не сделаешь, дабы поприветствовать своего тренера, вернувшегося из Южной Америки? Балбес он, конечно, но какой балбес... х)

100 by ~Solinada on deviantART

Каникулы прошли, как будто их и не было. Моя мечта отоспаться не сбылась. Даже не знаю почему. А сегодня - новая четверть, билеты на экзамен и список задач. Слава Богам, в этом году всё даже легче, чем раньше. Или я просто стал понимать больше? *смеётся* Зато учителя игнорируют. Спокойно так игнорируют, будто бы меня нет. И хорошо, хоть какой-то спокойный период. Среда-среда-среда... С некоторых пор в среду ещё добавится бассейн с едким запахом хлорки. Олимпийский. Ну и с какого меня туда записали? Слишком много предложений на букву "С".

Волочащийся белый подол с голубыми кружевными разводами, бумажная корона на голове и холодный взгляд. А потом смех. Много смеха, катание по полу и наиприятнейшее бегство от кота. Чёрная тварь без имени, живущая в моём доме с некоторых пор проявляет особую любовь к гитаре. Даже играет, когда получается играть. И садится передо мной, если я беру этот жёлтый инструмент без роду без племени в руки. Люблю котов, что со мной не делай.

И сидя в Шоколаднице в шумной кампании, в маленьком зале, я вспоминаю Москву-реку и тот самый подземный переход. С картинами. Надо туда ещё раз съездить, память освежить.
Безумством пахнет за милю, начинается словесный поток, который некому выслушать. Футбол в лесу в воскресенье утром - наилучшая вещь, что бы прочувствовать всю жизнь, как она есть. И так приятно, когда тебя аккуратно поддерживают за спину, что бы вдруг не упал и не сломал себе чего-нибудь. Вот потом и закрывай форварда чужой команды от своих. Пускай лучше бегает, нежели топчется за спиной.
Празднование дня рождения моего брата длится всю неделю. Но мне от этого не лучше. А ему. видать, не хуже.

ниочём

31 октября - особенная дата.
И если я праздную Хэллуин в одиночестве, то брат празднует своё день рожденье в кругу друзей.
Меня поразило, как протянулась ниточка сквозь его подарок - 17 тысяч, 27 тысяч, 33 тысячи. На последней, благо, остановились. Ноутбук. Пафосный ноутбук. Чересчур пафосный ноутбук.
А я даже просить что-нибудь дороже семиста рублей не могу. Да и последние года два просто не хочется.
В моей жизни видят только ошибки - не та оценка, не то движение, не те мысли или эмоции. А за то, что я действительно сделал что-то интересное мне дают лишь снисходительную улыбку. Дескать, молодец, продолжай в том же духе. И отворачиваются. Окружение, в котором я вынужден жить даже не видит прозрачных намёков в творчестве. Почему львиная доля всех существ, нарисованных мною источает жестокость и злость? Почему есть тенденция к раскрытым пастям? Почему у меня не получается ничего милого и доброго?
Может это потому, что брать это самое доброе неоткуда?
Однако, отчаиваться в подобных случаях просто неприлично. Так что остаётся сжать зубы и двигаться вперёд, вгрызаясь в неподатливую ткань бытия и пытаясь разорвать её на мелкие кусочки.

98. by ~Solinada on deviantART

Из стороны в сторону качает всё ощутимее и всё чаще. Левая нога отказывается повиноваться даже в процессе лёгкого бега, сегодняшний урок культуры физики едва её не поломал. Будет шишка. Большааая такая шишка. На большом пальце. Оттоптанные ноги, n-оее количество ударов в лицо и по рукам - ещё не весь ужас, который испытывает организм за последнюю неделю. Когда они начинают банально отказывать мыслям и, занимаясь произволом, заставляют готовить себе еду на кухне, мозг продолжает что-то высчитывать и строить какие-то графики. В голове же за первый отголосок института смешалось всё - начиная от логарифмов, интегралов и производных и заканчивая газовыми законами, кривыми BT и AT, описывающим состояние вещества.
Жёлтая кислота стала уже привычной частью рациона питания. Без неё я начинаю спать. Везде и всегда. И иногда даже проезжаю по пути в школу лишние остановки на автобусе. Гликолиз сладко посапывает вместе со мной, в то время как окислительно-восстановительные реакции напару с донорно-акцепторным механизмом образования химических связей напару пытаются меня растолкать. Количество времени утром для того, что бы выйти в назначенное время стремительно сокращается. И если в начале четверти это было ровно 45 минут, то сейчас эта цифра сократилась в три раза, оставив лишь 15х60 секунд для завтрака,одевания и выплывания на улицу. В геометрической прогрессии увеличивается количество домашнего задания. С каждым днём. Оформление лабораторных работ по физике, вылившееся в четырёх-часовое насилие не могут являться прекрасным признаком моей жизни. Если нам что-нибудь зададут на каникулах, я пошлю их всех в попу и буду блаженно дрыхнуть, смотреть Клинику и читать Айлетта в паре со Стивенсоном.
Чувство неправильности усиливается с каждым днём.
У нас в классе учится одна девушка. Девушка на два года старше меня. Девушка относится к "золотой" молодёжи. Над девушкой можно смеяться без остановок. Девушка смеётся над примитивными шутами. Девушка смеётся над людьми и не ставит ни в грош их стремления. Ну и что, что будущий геолог, ни разу не пытавшийся вникнуть в суть происходящего в клетке, вдруг заинтересовался этим "чем-то"? Разве это плохо? Человек что, должен поклоняться только Богу и постоянно жить одной жизнью? Девушка злиться, когда её точку зрения разбивают в пух и прах. Девушка не понимает виртуальный мир. Девушка хочет пойти в Бауманский. Девушка хочет учиться на банковское дело. На вопрос "почему именно в Бауманку? Есть же куда более престижные университеты!" девушка отвечает, что там "выдают какой-то аттестат".Над девушкой можно только посмеяться. Девушка имеет внушительное пузико и смеет критиковать других людей, у которого нет пузика. Девушка самопроизвольно бросает и притягивает людей к себе. И девушка совершенно не знает, что как минимум двое или трое людей вокруг не подвержены её влиянию. Когда она видит подобных людей, она начинает злиться. И думает, что её кулаки могут кому-то сделать больно.Эта девушка такой одинокий человек, что мне становится её жалко. Иногда. Не всегда, конечно же.

Мне нужен отдых. Ещё два... нет, три дня, и я смогу упасть в сладкое забвение. Надо продержаться. И не сойти с ума от бесконечного количества цифр и буков, насилующих мои нервные окончания.

А диагностическую работу по русскому я написал не так плохо, как ожидалось.
Зато математика удалась куда хуже. Даже по статистике класса - трояки у людей, которые вечно были впереди меня. А я не хочу такого лидерства. Мне нужно настоящее. Потому и работаю дома, как проклятый, прерываясь тлишь на сон, отдых, школу и изредка выкраивая себе время для посещения нета или игры в Ведьмака али Ассасин'с Крид.
Задачи на движение для пятого класса не могут пробиться в мой мозг, занятый интегралами, неравенствами и логарифмами, которые изредка перемешиваются с показательными уравнениями.

Три дня. Надо дожить.

Я доживу.

Айя, Гамаюн!

Лети по небу, бросайся в тучи, ныряй к верхушкам деревьев! Играй с птицами, кричи от радости! Ведь ты можешь летать, а что в мире прекрасней полёта! Айя, звонкоголосый! Осень приветствует тебя, самый быстрый и радостный из её вестников!

Пройти тест